Наш старый отель стал потихоньку разваливаться.
Жильцы съехали, оставив непонятную печаль: а был ли тут вообще когда-нибудь отель, были — ли мы?
Старые перчатки валяются у кого — то на старом балконе, чей — то пёс остался жить, решив почему — то не уходить, а ещё поваляться на солнышке у крыльца. 
О окнах говорить не стоит, ведь нельзя говорить о том, чего попросту нет? — Нельзя.
Ах, Марго, я бы предпочёл захлебнуться тиной, нежели видеть тебя снова.
Я вспомнил. Это был не отель.
Это был наш шалаш. Наш рай и наша вечность.
Ты ушла к июню, помниться мне.
Ты вообще любила и будешь любить покидать тех, кто так к тебе привязался.
Ну что — ты, я не отрицаю свою схожесть с псом, который, в итоге, оказался преданнее, чем существо посмевшее завести его. Существо, которое разрушило все грани дозволенного и в миг сотворило новые.
Я не помню месяц, число и год нашего с тобой знакомства, однако помню шаль, в которой ты явилась на первую встречу.
Ты явилась вся такая улыбчивая и по-детски безоблачная, сравнил тебя с котом, ты лишь усмехнулась, добавив при этом, что «Кошки — существа свободолюбивые, за ними требуется уход куда больший, чем за человеком или собакой.»
Я не придал этому замечанию ровно никакого значения, почти так — же, как и слишком аристократичным манерам и речам.
Мой любимый Ангел ушёл «По Английски», разумеется, по заранее продуманной тропе.
Я уверен, что я не первый, кого заставили думать о том, о чём думать совершенно не хотелось.
Марго, я ненавижу тебя всем сердцем, к слову так — же, как и Боготворю.
Ты знаешь, Марго, я вновь начинаю влюбляться, я перестаю потихоньку писать письма адресату, до которого они никогда не дойдут. Я могу жаловаться на почту, на ужасные погодные условия, на мышь, которая живёт в моём холодильнике, но разве это честно? — Не думаю. Пора уже признать, что письма не могут дойти только по одной причине — отсутствие силы воли и ящика для писем, что обычно стоит на каждой улице, каждого города.
У меня его нет. Я устал.
Я опишу тебе свою новую любовь в другой своей попытке испачкать страницу, ладно?
Я надеюсь, что ты до сих пор пьёшь чай, милая Марго.
До сих пор.