Наше небо тысячу раз было поделено миллионами самолётов, в которых было множество людей. И каждый летел, быть может, к тебе подобным. А я… я не мог. За это я тоже прошу прощения.
У меня не было моря для тебя, у меня не было даже маленького озера. Всего — то пара миллиметров в сердце, но эти миллиметры оказались решающими.
Марго, сколько раз я писал тебе и сколько раз я ненавидел себя за это? И сейчас… снова. Прости. Я… я стараюсь не тревожить тебя и твои руки жёсткой, пожелтевшей бумагой. Но так получается, понимаешь? Я правда не виноват. Я не хочу. Но знаешь, Марго, по другому у меня не получается.
Ты моя Ленор. Но прошу тебя, в очередной раз прошу, не покидай меня окончательно. Давай хотя бы смутную надежду на то, что твоя улыбка не исчезла и она ещё поёт. Пусть не для меня, но для кого — то.
Мой кричащий понедельник рассыпается в рифмы и строки, стоит мне подумать о тебе. Мои прокуренные вторники знают тебя каждой сигаретой наизусть, они читают тебя своим дымом, пробираясь в лёгкие и оседая горьким налётом.
Очередная выпитая среда радует кубиками льда с твоим лицом, проявляющимся при таянии. Они мерно покачиваются в бокале, стуча о друг — друга белыми углами, а я вижу твоё лицо и исчезаю сам. Я боюсь, Марго.
А мой прочитанный четверг, он, знаешь, стоит как Чёрный Человек, стуча по полу тростью и напоминая мне про… меня и тебя в самых извращенных вариациях!
Я… я больше не могу.
И пятница… моя уснувшая пятница. В такие пятницы я просто засыпаю, забывая выключить свет, это так забавно, просыпаться в субботы, из — за солнца и света, бьющего из под потолка.
К слову, о субботах. Мои пустынные субботы проходят без тебя и даже без неё. Она ко мне больше не приходит, Марго. Я остался один. Совсем. Вечер субботы проходит в свободном падении, о котором я долго мечтал и, получив, стал ненавидеть саму концепцию выражения.
Начиная воскресенье, я тысячу раз спрашиваю у себя, а хочу — ли я его начать. И знаешь, Я обычно говорю себе, что не хочу. Без тебя, Марго, я не хочу! Я не хочу начинать чёртово воскресенье без тебя!
Вернись, Марго. Твой бедный Рыцарь почти сдался. Хватит.